…нет, не стихи, конечно, но всякие рифмованные ритмические строчки. Например.
Выступал в грандиозном московском Доме Культуры замечательный поэт Игорь Губерман, читал свои чудесные гарики. Конечно, я не утерпела и написала свой «гарик» по мотивам Губермана (посвящается Леньке Н.):

По всей земле еврей типичен:
Приличен вид, набит карман,
И лишь в России необычен:
Алкаш, блядун и хулиган!

Или вот в благотворительной еврейской организации, где я работала уже в Америке, меня назначили ментором к девочке – участнице проекта, где талантливые молодые ребята могли выразить себя творчески. Эта девочка придумала веселую книгу стихов, посвященную бабушкиным советским приметам и суевериям. Естественно, на английском. Я ей помогала, помогала, да так увлеклась, что сама написала целый цикл лимериков, посвященных бабушкиным советским приметам и суевериям. Естественно, на русском:

Жил да был черный котик в прихожей,
На пантеру Багиру похожий.
Был бы в джунглях – боец,
Средь овец – молодец,
А в прихожей остался ничтожным…

Если Хайм уезжал из местечка,
Каждый раз возвращался с крылечка:
То он сумку забыл,
То окно не закрыл,
То оставил затопленной печку…
И, сражаясь с недоброй приметой,
Подбегает он к зеркалу, к свету:
На себя поглядит –
Прочь из дома бежит, –
И обратно, и так до рассвета.

Верят змеям евреи Кавказа:
Мол, змея принесет деньги сразу.
И зовут ее в дом,
И поят молоком,
А змея жрет бесплатно, зараза!

Хуже нет, если встретишь девицу,
Или бабку, или молодицу,
Что несет со двора
Два порожних ведра,
Но прекрасно, коль тащит водицу!

К разным бедам готовься заране:
Если встретишь раввина, имама,
Ксендза, батюшку вдруг –
Скрой внезапный испуг
И держи свою фигу в кармане.

Космонавты – народ суеверный,
Соблюдают приметы примерно:
Чтоб летел космонавт,
Надо пнуть его в зад –
И живым он вернется… наверно!

Если в доме завыла собака,
Значит, будет беда или драка,
Если пес поднял нос,
То пожар – не вопрос;
Опустил – это к смерти, однако.

Я не верю в дурные приметы:
Что бы ни было – к лучшему это!
Сыпать соль мне не жаль,
Черный кот – не печаль,
Черный кот – он вообще оклеветан!

Друзьям и родным я ко всяким праздникам с удовольствием писала забавные песенки на известные мотивы и, естественно, относилась к этому несерьезно, тут же забывала. И вот к моему собственному юбилею друзья подарили мне толстенький СБОРНИК ЭТИХ МОИХ ПЕСЕНОК! Значит, это кому-нибудь нужно, коль скоро много лет берегли. Вот отсюда песенка на мотив «Мочалкин блюз» из фильма «Асса», посвященная храброй подруге, обучавшей местных дубов в городе Дубаи (Арабские Эмираты):

Роскошней всех арабский эмират
(Что им Израйль, Америка и Русь!):
Вчера с верблюда слез, теперь богат
И нам поет арабский блюз!

Повсюду нефть сочится из земель
И каждый шейх себе козырный туз,
В пустыне – лыжи, под водой – отель,
В три горла жрут – арабский блюз!

Дома закрыты – выход не ищи,
И нет людей – одних машин союз,
И нечем жить, и думать, и любить,
Но есть чем петь арабский блюз!

Хотелось бы всех местных замочить,
Нажать курок, чтоб грянул мощный фузз,
Но лучше к миру с ними перейти
И хором спеть арабский блюз!

Не надо с них платки-чадры срывать,
А просто дать им знаний сладкий груз…
Бегом ко мне, ядрена ваша мать,
Для вас пою арабский блюз!

Пускай мне в лом учить таких, как ты,
Преподаю сквозь зубы, ну и пусть…
За дело мира, за мои мечты,
За мой Израйль – арабский блюз!

Заклятый брат-семит, не рвись ты в бой,
С тобой в арабских цифрах разберусь
И в вязи букв увязну я с тобой,
Лишь дай допеть арабский блюз!

Я практически не занималась стихотворными переводами, но однажды пришлось. Читали мы с сыном Сашей (еще в Москве) на английском замечательную детскую повесть «Паутина Шарлотты». Я предложила ему перевести эту повесть на русский, понемногу, постепенно. Сын засомневался: а как же стихи переводить? Я говорю: я стихи сама переведу. Сын мне: а ты сможешь?! Решили проверить. Читает Саша мне коротенький стих и засекает время (пять минут на все про все):

What’s black is white,
What’s green is blue,
What’s left is right,
But true is true.

Сами понимаете, тут проигрывать нельзя. И я изо всех сил понатужилась и выдала:

Белое – это черное,
Корни – это же листья,
Глупые – значит, ученые,
Но истина – это истина.

Ребенок одобрил, несмотря на потерю размера и ритма.

А как-то ко дню рождения мужа я ему почти серьезный стих написала, но в конце все-таки сбилась:

Молю – твои года и дни
Господь от горя сохрани.
Твой светлый ум, тугую плоть
Храни, господь.
Цени, Господь!